история моды
"Я была ровесницей века, и он требовал, чтобы я стала выразителем его потребностей в одежде!" — гордо заявила потом в своих мемуарах Шанель.
Абсолютно плоская Габриэль породила моду на новое тело, освобожденное от обязанностей иметь столь приятные для мужского взора внушительный бюст, тонкую талию и массивные бедра. Именно она ввела в моду скромность и бедность. Или как иронизировал, потесненный ею с Олимпа Высокой Моды Поль Пуаре — «роскошную бедность». Разумеется, пресса частенько ее поругивала. «Шанель ввела стиль бедных — сделала элегантными воротники и манжеты горничных, косынки землекопов и одела принцесс в комбинезоны механиков», — упрекал ее «New Yorker» в 20-е гг. Коко ловко парировала: «Роскошь становится потребностью, когда другие потребности уже удовлетворены. Принято считать, что роскошь — противоположность нищеты. Нет, роскошь — противоположность вульгарности».
Шанель оставалась одним из немногих французских кутюрье, чья репутация была настолько высока, что их не коснулись запреты на ввоз в США предметов роскоши европейского производства, изданные правительством Рузвельта, проводившим политику поддержки отечественных монополий. Эти связи позволили ей продержаться в самые тяжелые годы и сохранить силы и энергию для вторичного восхождения на Олимп Высокой Моды в 1950-х гг.
А ведь именно в 50-е годы, когда уровень жизни в Европе значительно вырос, все кутюрье столкнулись с серьезной проблемой — необходимостью повернуть замкнутый мир Высокой Моды к массовому потребителю, желавшему одеваться достойно и со вкусом
12 февраля 1947 г. мало кому известный модельер Кристиан Диор показал всему миру свою первую собственную коллекцию — девяносто новых интересных моделей одежды. Манекенщицы кружились на подиуме, подолы раскрывались, как цветы, обнаруживая пену крахмальных кружев нижних юбок. Шуршали шелк, фай, тафта. Мерцали цвета: благородно-серый, мшисто-зеленый, жемчужно-розовый.
Весь парижский свет, собравшийся на этот показ, был в полном изумлении. Это была настоящая сенсация: удивительное возрождение грации и смелости, шика и элегантности! Это было возвращение женственности во всем ее блеске. Так 41-летний Кристиан Диор, внезапно выйдя из тени, начал свою головокружительную, не имеющую аналогов, короткую карьеру...
Начало статьи "История моды. "Нью лук" от Кристиана Диора"
Хотя модели от Диора были доступны лишь богатым людям, но все же они воспринимались как обещание благополучия, элегантности и жизнерадостности. Диор дал толчок к возникновению нового слоя общества: среднего класса. Теперь все хотели почувствовать радости жизни и преимущества имущего класса. При этом Диор точно знал, для кого он работает: «Женщина становится привлекательной к 35 годам, когда проходит ее первая молодость, расцветает ее ум и она нуждается в шике».
Посетив в 1947 году Америку, Диор понял, какие возможности таит в себе американский рынок сбыта. «Я продаю идеи», — заявил он в 1949 году, имея при этом в виду, что было бы позволительно копировать шедевры, но так, чтобы автор получал определенную сумму со всех продаж. Лицензионная продажа позволяла Диору избегать прямого воровства его моделей, делала их более доступными для большинства населения и льстила его самолюбию, так как все больше женщин на земле носили вещи в стиле «нью лук». Помимо всего прочего Кристиан Диор освоил продажу лицензий или патентов на чулки, галстуки и другие виды аксессуаров. (Позднее этот подход к модельному бизнесу освоили все остальные известные Дома Высокой Моды — он был очень надежным и серьезным источником доходов.)
После преждевременной смерти Кристиана Диора руководство его Домом моды перешло в руки 21-летнего, но исключительно одаренного Ива Сен-Лорана, или, как его называли тогда Маленького Принца Высокой Моды. С 19 лет он работал под началом самого мэтра и принимал участие в разработке всех последних коллекций Кристиана. Сам Диор — никогда, кстати, не страдавший столь свойственной знаменитостям манией величия и открыто восхищавшийся Вионне и Шанель — говорил о нем, как о своем наследнике: «Я хочу, чтобы он вышел на первый план». Один гений сменил другого гения.
...Кстати, и Диор и Сен-Лоран были в чем-то похожи: они оба прекрасно разбирались в искусстве, любили собирать книги, отличались большой застенчивостью, смущались на публике и называли свою огромную славу «западней своей жизни»...
